Форум » Флудите, дети мои! » Из истории кинологии в Украине и не только... » Ответить
Из истории кинологии в Украине и не только...
Трёхдюймовочка: Развитие служебного собаководства В советские времена служебному собаководству отводили большое значение. Питомники служебных собак начали создаваться в пограничной зоне, вооруженных силах, промышленности и транспорте. В 1924 г. в Харькове был создан первый в Украине клуб служебного собаководства. В 1928 г. такой же клуб был создан в Киеве, а в 1936 г. — в Одессе. Первая выставка служебных собак в Украине проходила в 1934 г. в Киеве. При Дворцах пионеров создавались кружки юных друзей пограничников, где пионеры выращивали служебных собак и передавали их в погранвойска для службы. Возобновляется ведение племенных книг, которые велись в дореволюционной России. Для занесения в нее нужно было чистопородное происхождение собаки (пять рядов ее предков одной породы). С 1963 г. в Украине начали вести Всеукраинскую родословно-племенную книгу охотничьих собак. Для внесения в эту книгу требовалось родословная с четырьмя рядами предков одной породы и обязательно наличие диплома по полевым испытаниям. Охотничьими собаками занималось Российское общество охотников и рыболовов. Племенная работа велась в основном государственными питомниками охотничьих собак, а также клубами охотничьего собаководства. Во время Великой Отечественной войны собаки использовались в военных действиях. На боевом счету четвероногих помощников воинов около 300 подбитых вражеских танков, более 120 тыс. доставленных под огнем донесений, около 8 тыс. км восстановленной проводниковой связи. С помощью собак было обнаружено и обезврежено свыше 4 млн мин, фугасов и других взрывных устройств, вывезено с поля боя сотни тысяч раненых воинов, подорвано многие вражеские железнодорожные составы. Приведем некоторые примеры работы служебных собак во время Великой Отечественной войны на территории Украины. Восьмого мая 1943 г. советские войска вели ожесточенный бой за плацдарм на правом берегу Северного Донца, в районе с. Привольное. Средства связи были выведены из строя. Тогда на помощь военным пришли собаки. Отделение сержанта Ивана Акимова в составе четырех вожатых с собаками доставили более 200 боевых документов и этим значительно способствовали успеху боя. На том же Северном Донце в районе г. Рубежное, рядовой Александр Теплицын со своей собакой по кличке Нега доставил за 2,5 месяца более тысячи пакетов с боевыми документами и приказами. Под Никополем вожатый-связист Николай Болгинов с собакой Рекс с донесениями трижды переплывал холодную воду Днепра под ураганным артиллерийским и пулеметным огнем, доставляя важные документы. В период затишья между боями на связных собак надевали специальные вьюки, и они доставляли в передовые подразделения фронта письма и газеты, также им доверяли доставку орденов и медалей в подразделения, куда невозможно было добраться из-за обстрела. Санитар Евгений Хотулев на упряжке из четырех собак с декабря 1942 г. по май 1945 г. вывез из под огня противника 675 раненых и подвез в передовые подразделения 18 тонн грузов. Минно-розыскная собака по кличке Джульбарс Среди четвероногих миноискателей были и свои лидеры по разминированию городов и объектов, чьи имена вошли в историю. В ЦАМО (Центральный архив Министерства обороны) хранятся документы, рассказывающие о боевом пути минно-розыскной собаки по кличке Джульбарс, служившей в составе 14-й штурмовой инженерно-саперной бригады. Дворцы над Дунаем, замки Праги, соборы Вены, могила Тараса Шевченко в Каневе, Владимирский Собор в Киеве и много других уникальных памятников и сооружений дожили до наших дней благодаря феноменальному чутью Джульбарса. Документальным подтверждением тому служит справка, в которой сообщается, что с сентября 1944 г. по август 1945 г., принимая участие в разминировании на территории Украины, Румынии, Чехословакии, Венгрии и Австрии, собака по кличке Джульбарс обнаружила 1468 мин и более 150 снарядов. И в Параде Победы заслуженно участвовала колонна воинов-собаководов со своими собаками, а не оправившегося от ран Джульбарса пронесли в «коробке» по распоряжению Сталина на его шинели. Вслед за «коробкой» шел главный кинолог Федерации служебного собаководства СССР подполковник А. П. Мазовер.
Ответов - 3
Трёхдюймовочка: Отрывок из книги Константина Карапетянца об истории кинологии ..."Средневековье не внесло сколько-нибудь значительных изменений в формы и методы применения собак, они по-прежнему защищали хозяев, охраняли дворцы и имения, использовались в бою. Всем хорошо известны викинги — народы, которые в VIII — XI вв. населяли территорию современной Норвегии и Швеции. Они многие столетия держали в страхе все прибрежное население Европы, отличаясь большой жестокостью, бесстрашием и внезапностью появления. Во многих походах этих "рыцарей открытого моря" сопровождали сильные, злобные псы — "брудастые борзые", которые своей свирепостью обращали людей в бегство. Испанцы при завоевании Америки с большим размахом и высокой степенью эффективности использовали боевых псов против коренного населения этого континента. Известны случаи, когда название отдельной породы напрямую зависело от вида службы, выполняемой собаками. Так, в конце XV в. венгерские вельможи повсеместно стали применять в качестве телохранителей крупную собаку — куваса, что в переводе с турецкого означает "хранитель покоя". Однако по свидетельству историков, именно в эти столетия собак стали использовать для ловли людей. Такое применение собак было характерно для португальцев, которые в этот период активно занимались вывозом рабов из Африки. Активно использовал собак для ловли сбежавших рабов португальский принц Генрих Мореплаватель Благочестивый. Аналогичным образом использовали собак и испанцы. Тем не менее, в связи с распространением огнестрельного оружия надобность в боевых собаках снижалась, их применение как "живого оружия" становилось нецелесообразно. В то же время возрастала потребность повышать надежность охраны объектов, своевременно обнаруживать противника, создавать надежную и быструю систему связи на поле боя, решать другие, не менее важные задачи. И боевым собакам пришлось "перепрофилироваться". Хорошо зная возможности собак, командование большинства армий мира содержало "в строю" значительное количество последних, возложив на них задачи по охране позиций и лагерей войск, используя собак в качестве подносчиков боеприпасов, связистов, санитаров и на других видах службы. Известны случаи, когда собак награждали боевыми орденами, назначали почетные пенсии, возводили им памятники. Многим известна история награждения боевым французским орденом большого пуделя по кличке Усач, который с одним из полков армии Наполеона участвовал во многих сражениях, а в битве под Аустерлицем спас полковое знамя. Тем не менее, окончательно военная кинология оформилась к последней четверти XIX столетия, непосредственно перед Первой Мировой войной. Именно тогда штабы Германии и Франции внесли в полевые армейские уставы разделы по применению служебных собак в боевых действиях, а кинологи Великобритании разработали специальные методы дрессировки собак на поиск раненых и доставку донесений. В Австрии далматинские собаки стали использоваться в качестве патрулей и разведчиков, а голландские военные приспособили четвероногих помощников для доставки почтовых донесений. Интересно отметить, что в выборе пород армейских собак у военных специалистов проблем не возникало. Годными к "строевой" службе признавались все собаки, прошедшие специальное тестирование. Так, в армейских соединениях находили место немецкие овчарки и колли, эрдельтерьеры и доги, дворняги и пудели, бриары и шпицы. Но вернемся немного назад, в эпоху Наполеона. В начале девятнадцатого столетия служебное собаководство западноевропейских стран вступило в "эпоху возрождения". Четвероногие друзья не только воюют, но и используются для розыска похищенного, активно применяются для пастьбы и охраны скота от хищников. Монахи монастыря Святого Бернара с помощью собак отыскивают заблудившихся путников, ньюфаундлендские водолазы помогают рыбакам и служат в командах спасения на водах. Кроме того, западные кинологи приступают к формированию и испытанию новых "поколений" собак утилитарного направления. В эти годы идет целенаправленная селекционная работа по эрдельтерьерам, колли, немецким догам, пинчерам, ротвейлерам. Ведется поиск экстерьерных форм будущей немецкой овчарки. Кстати, именно в это время кинологи всего мира начали объединяться в различные любительские общества и клубы. В этих объединениях рождались весьма интересные идеи, некоторые из которых позже воплощались в жизнь. Среди них — идея о помощи собак полицейским в их работе. Первым толчком для использования собак в полицейской службе стала статья профессора Пражского университета Ганса Гросса "Помощник жандарма" в одном из специальных журналов. Автор писал: "… Собака должна быть верной, всегда внимательной и бдительной провожатой жандарма на его ответственной службе… в силу своих более тонких чувств она все замечает и в состоянии предупредить жандарма об опасности, присутствии людей или наличности предметов, и множество других обстоятельств, которые иначе ускользнули бы от его внимания". Эта публикация послужила сигналом. Вскоре в полицейских управлениях Германии, Англии, Франции, Бельгии, Швейцарии, Голландии, Австрии появляются четвероногие полицейские.
Трёхдюймовочка: Основатель немецкой кинологической полицейской службы, создатель "Общества поощрения применения и разведения полицейских собак PHV" (зарегистрировано 28 июня 1902 года), редактор и издатель журналов "Der Gendarm" и "Die Polizei" Р. Герсбах был убежден, что применение собак в сыскном деле откроет новую страницу в истории мировой криминалистической науки. В отличие от военных, полицейские кинологи очень тщательно подошли к выбору пород для служебного использования. Еще в 1901 году комиссар города Швельма Лауфер обстоятельно проанализировал наличие и использование собак в полицейских управлениях и констатировал, что основная масса состоящих на службе собак представлена тремя породами: немецкой овчаркой, колли, эрдельтерьером. Соглашаясь с выводами Лауфера, Р. Герсбах замечает: "Кроме этих пород мне удалось найти лишь еще одну собаку, пригодную для полицейской службы, а именно доберман-пинчера, который в Тюрингии назывался "жандармской собакой". Таким образом, круг полицейских собак был ограничен и длительное время не подвергался ревизии, как в самой Германии, так и в других западных странах. Небезынтересны и психологические характеристики отобранных пород, данные мэтром: "При различных испытаниях и состязаниях овчарка и доберман-пинчер производят лучшее впечатление, сравнительно с колли и эрдельтерьером. Овчарка к упражнениям относится одинаково добросовестно и ревностно, как и к настоящей службе… доберман-пинчер бросается на врага с одинаковым жаром, как на маневрах, так и в "бою". Колли и эрдельтерьер, напротив, при испытаниях производят впечатление некоторой мягкости, и лишь посвященному понятно, что собаки до известной степени понимают, в чем дело и поэтому отказываются искусственно проявлять злобность — на самом же деле на практике они резвы и энергичны". В 1908 году собаки становятся неотъемлемой частью большинства полицейских ведомств Европы. Кинологическая служба охватывает почти все структуры правоохранительной системы. Полицейские собаки несут патрульную службу, участвуют в задержании преступников, отыскивают краденое, охраняют заключенных. Подлинной сенсацией становится известие о применении четвероногих сыщиков для обнаружения взрывных устройств (поскольку именно тогда терроризм становится одной из форм политической борьбы). Присутствовавший на показном выступлении таких собак в Брюсселе известный публицист В. Дорошевич писал в "Русском слове": "…за ними выступали "собаки против анархистов". На лужайке расставили десять одинаковых ящиков. Собака, весело помахивая хвостом, побежала вдоль линии, остановилась около одного и начала лаять. Открыли ящик — динамит… Принесли три железных ящика, в каждый поставили по деревянному большому, в него по деревянному маленькому. Заперли. Собака вновь указала на один из ящиков. Вскрыли, — в маленьком ящике — динамит". Таких собак полиция обычно применяла для обыска помещений, где проводились массовые политические мероприятия. Кстати, примерно в тоже время родилась идея использовать представителей данных собак для поисков контрабанды и запрещенных товаров на таможне. Пишущая "братия", и до того благоволившая ко всем собачьим событиям, восторженно приняла нововведение. Газеты и журналы запестрели все новыми и новыми описаниями подвигов четвероногих полицейских, а имя "главного" полицейского кинолога Герсбаха стало известно всему миру".
Трёхдюймовочка: Первые собаки на службе в харьковской «уголовке» Первые полицейские собаки повергли в шок преступный мир Харькова. Принято считать, что первые полицейские собаки были привезены в Россию 100 лет назад из Германии. В 1906 году они появились в одной из прибалтийских губерний. Опыт их использования себя оправдал и его стали перенимать сыщики других губерний. Харьковская среди них была одной из первых. К началу ХХ века в губернии чрезвычайно вырос уровень преступности. По сравнению с нынешней дореволюционная преступность, конечно, была ничтожной, но она заставила власти тогдашнего Харькова всерьез забить тревогу. Особенно тревожило то, что многие преступления, в том числе тяжкие, оставались нераскрытыми. Самой дурной славой в этом отношении пользовался входивший тогда в состав губернии Сумской уезд, где было много промышленных предприятий и рабочих бараков. Там часто совершались грабежи и убийства. В то время использование служебных собак было новым словом не только в русской, но и в европейской криминалистике и стало предметом пристального внимания общественности. «Собачья» тема пользовалась огромной популярностью. Газеты скрупулезно комментировали и описывали все, что было связано с созданием и деятельностью «Российского общества поощрения применения собак к полицейской и строевой службе». О собаках-ищейках в народе уже ходили легенды, байки и самые невероятные слухи. В Москве и других городах нарасхват продавались дешевые брошюры «Подвиги Трефа» о любимце москвичей — полицейской собаке московского сыскного отделения. В специальных изданиях велись постоянные рубрики «Полицейская и сторожевая собака». Не осталась эта тема незамеченной и харьковскими властями. Идея о привлечении к полицейской службе в губернии специально обученных собак пришла в голову харьковскому губернатору Митрофану Кирилловичу Катериничу. Именно губернатор возбудил ходатайство об этом, а в дальнейшем, как увидим, стал ревностным поклонником и покровителем собак… В январе 1910 года полицейский надзиратель Харьковского сыскного отделения Стельмах и агент Пушкарь были командированы в Санкт-Петербург, где прошли полный курс по дрессировке, уходу за собаками и их лечению. Вернулись они в мае вместе с профессиональным дрессировщиком Шрамом, которого на службу в Харьков пригласил лично губернатор Катеринич. С собой сыщики привезли первых 15 собак, приобретенных в питомнике «Российского Общества поощрения применения собак…» в Санкт-Петербурге, а также у Тальсенского уездного начальника барона Радена в г. Тальсене. Это были 11 немецких овчарок и четыре доберман-пинчера. Стоимость одной собаки колебалась от 25 до 150 рублей. Самым дорогими были кобели-доберманы Тель — 150 рублей и Макс — 140 рублей. Сука той же породы по кличке Герта обошлась казне в 140 рублей, кобель-овчарка Арап — в 100. В первый же год в новосозданном питомнике харьковского сыскного отделения от двух сук родилось 15 щенков. Семерых (трое из которых вскоре умерли от чумки) родила Герта, восьмерых — овчарка Гексе. А к 1912 г. на службе в харьковской полиции состояло 27 собак (14 кобелей и 13 сук, 19 овчарок и 8 доберманов). Город Харьков обслуживали уже известный нам доберман Тель и овчарка Трико, а 10 уездов губернии — доберман Мечта, овчарки Нора, Русс, Флотт, Арап и другие. На каждый уезд полагалось по одной собаке. Интересно, что во всех городах, где уже были служебные собаки, они, как правило, носили одни и те же клички. Сыщики не оригинальничали и называли своих первых питомцев в честь их уже ставших знаменитыми зарубежных коллег-сородичей. В Москве и Санкт-Петербурге, Риге и Киеве, Чернигове и Харькове были свои Гексе — в честь знаменитого ветерана германской полиции, неоднократно премированного эрдельтерьера. Было среди собак немало тезок четырехкратного чемпиона всемирной Гамбургской выставки, немецкого красавца-пинчера по кличке Тель. К числу носителей традиционно-преемственных кличек принадлежали Треф, Трико, Вольф и Герта… Архивные документы сохранили для нас историю первых подвигов харьковских четвероногих ищеек-пионеров. Согласно «Отчету о деятельности полицейских собак питомника Харьковского сыскного отделения» за 1911 год, только в этом году собаки помогли раскрыть 30 серьезных преступлений на территории Харьковской губернии, в том числе — 9 убийств, вооруженных нападений и грабежей. В рапортах начальника сыскного отделения особо отмечалось резкое снижение уровня преступности в Сумском уезде уже через несколько месяцев после откомандирования туда овчарки Арапа и раскрытия им ряда преступлений. Одна лишь собака свела преступность в уезде к минимуму, чем красноречиво подтвердила правоту губернатора! Главной причиной такого успеха стало большое психологическое воздействие на преступников нового метода сыска. Отныне, даже уничтожив все улики и обеспечив алиби, они не могли чувствовать себя в безопасности. Вот лишь несколько типичных примеров из практики оперативно-розыскной деятельности лучших из первых собак-ищеек Харьковской губернии. В ночь на 9 апреля 1911 года в Белополье Сумского уезда были убиты и ограблены сестры Анастасия и Мария Есипенковы. Улик на месте преступления обнаружено не было. К раскрытию убийства привлекли овчарку Арапа. Обнюхав трупы, Арап направился к берегу реки, оттуда — во двор известного вора, неоднократно судимого за кражи мещанина Федора Бабенко. Во дворе пес стянул сушившиеся на заборе брюки и положил их к ногам сыщиков. Выяснилось, что эти брюки хозяин рано утром отмывал в реке от крови. Бабенко, который и оказался убийцей, тут же сознался, указав на двоих крестьян — соучастников преступления. Все трое были задержаны. Интересно судебное продолжение этого дела — одного из первых, раскрытых с помощью собак. В суде обвиняемые от показаний отказались и стали отрицать свою вину. И тогда прокурор построил обвинение исключительно на «показаниях» Арапа, сославшись на полицейского пса как на «безмолвного и добросовестного свидетеля». И как ни пытался защитник, иронизируя, ставить под сомнение собачьи «показания», суд внял обвинению, приговорив убийц к каторжным работам. Тот же Арап в январе 1911 года раскрыл кражу денег из свечного ящика Преображенского собора в Сумах, а в ноябре того же года — вооруженное нападение и убийство правительственного десятника Егора Ольховского в Сумском уезде. 12 мая 1911 года была совершена кража из усадьбы дочерей отставного генерала фон Фессинга — Ольги и Лидии. Воры прихватили столовое серебро, кое-какую утварь, белье, одежду… По подозрению в краже полиция задержала двоих крестьян, пользовавшихся дурной репутацией. Те в краже не сознались. Тогда их в толпе других крестьян предъявили для опознания овчарке Гексе, предварительно обнюхавшей место преступления. Собака определила воров в толпе безошибочно… В том же году Гексе помогла раскрыть шайку конокрадов в с. Ворожба Сумского уезда. Не меньшей славой, чем Арап и Гексе, пользовался в Харьковской губернии кобель-«немец» по кличке Трико. В октябре 1911 года он нашел убийц священника Василия Соколовского в селе Гусинка Купянского уезда. В том же месяце специальным распоряжением губернатора Трико был командирован за пределы губернии — в Новопавловскую волость Таганрогского округа, где произошло дерзкое вооруженное ограбление конторы рудников Прохоровской Трехгорной мануфактуры. Грабители унесли огромную по тем временам сумму — 41 тысячу рублей. Трико обнюхал ящики и взял след. В поле нашел брошенный грабителями револьвер «Бульдог» и бумажную обертку от денег, затем привел в барак соседних рудников, где набросился на двоих рабочих. В одном из них опознали грабителя, отнявшего шашку и револьвер у стражника во время ограбления… Через месяц в том же Таганрогском округе Трико помог раскрыть еще одно вооруженное ограбление, жертвой которого стал сельский священник. «Вообще, полицейские собаки вызывают, особенно в деревне, большую сенсацию среди местного населения и некоторую панику в преступном мире. Компетентные лица из прокурорского надзора засвидетельствовали, что после заведения собак не только заметно увеличился процент раскрытых преступлений, но последние в значительной степени прекратились», — отмечалось в прессе тех лет. Зачастую, узнав о прибытии собаки-ищейки, преступники похищенные вещи подбрасывали, а иногда и сознавались в содеянном, не дожидаясь знакомства с внушавшими им суеверный ужас четвероногими ищейками. Жизнь первых харьковских полицейских собак была поистине барской. Все они, как уже было сказано, находились под личной опекой губернатора. Зимой содержались в специальном теплом помещении во дворе у самого Митрофана Кирилловича. К собакам был определен обслуживающий персонал в составе двух «проводников» — кинологов. А еду для собак готовил специальный повар. Весной, обычно 1 апреля, собак переводили на летнее содержание. В пяти верстах от Харькова, на природе, в месте, известном лишь узкому кругу полицейских и чиновников, был построен и оборудован всем необходимым специальный барак. Лес, река и луг неподалеку делали это место идеальным для тренировок и обучения собак, а безлюдная местность не позволяла злоумышленникам незаметно появиться и отравить ненавистных преступному миру животных. Деньги на собак тратились немалые. Впрочем, те их с лихвой отрабатывали, раскрывая самые запутанные преступления. А вскоре собаки и сами стали зарабатывать, полностью окупая свое содержание. Извлекать прибыль из всего, из чего только можно, было в традициях купеческого Харькова. Так произошло и с собачьим питомником, буквально сразу же ставшим источником стабильного дохода для сыскного отделения. 16 октября 1911 года в Харькове на скаковом ипподроме состоялось коммерческое представление — первое в истории города «собачье шоу» — публичные состязания полицейских собак. Состязания имели бешеный успех, на них собрались тысячи зрителей, в том числе — первые лица губернии во главе с губернатором Катериничем. По окончании состязаний 14 собачьих инструкторов получили из рук губернатора почетные подарки — серебряные часы с портретами Их Величеств. Чистая выручка от мероприятия составила 907 рублей 64 копейки. Еще 654 рубля было выручено от продажи во время состязаний 10 щенков из питомника. Деньги полиция сдала в Харьковский городской купеческий банк на хранение до особого распоряжения. Покупатели щенков были из числа тогдашней харьковской элиты — например князь Святополк-Мирский, член Государственной Думы Неклюдов и другие. Больше всего щенков купил в свое имение в Шаровке владелец знаменитого замка барон Кениг. Купленные помещиками щенки оставались при питомнике, а уход за ними осуществлялся уже за отдельную плату. Здесь же проходили обучение дрессуре псари новых хозяев щенков. Состязания положили начало повальному увлечению служебным собаководством в Харьковской губернии. Уже всего лишь через месяц после «собачьего фурора» в Харькове открылось местное отделение «Российского общества поощрения применения собак к полицейской и строевой службе». Питомник сыскного отделения засыпали просьбами о продаже щенков. Но питомник не мог удовлетворить спрос, во много раз превышавший предложение. И взамен предложил услуги по дрессировке хозяйских собак. Эти собаки поступали на обучение в Харьков из уездов и даже других губерний, из отдаленных дворянских поместий. Харьковский питомник и школа дрессировщиков впоследствии стали лучшими в Украине и обслуживали не только Харьковскую, но и соседние Полтавскую и Воронежскую губернии. Свой статус Харьковский собачий питомник и дрессировочная школа сохранили и при советской власти. Недаром долгие годы именно в Харькове готовили проводников служебно-розыскных собак для всех органов милиции Украинской ССР. И даже сейчас, по словам специалистов-кинологов, харьковская школа служебного собаководства по праву продолжает считаться одной из самых авторитетных.
полная версия страницы